Юра Шатунов — ласковый майчик

Юрий Шатунов после концерта в Иванове признался, что очень не любит три вещи: чувство незащищенности, тусовки и собственное творчество.

Кто не помнит супершлягер конца 80-х «Белые розы», мeгa-известную группу «Ласковый май» и вокалиста Юру Шатунова, мальчика с детдомовской легендой, смазливой внешностью и звонким голоском? Тогда мальчик на своей популярности заработал столько денег, что мог позволить себе в этой жизни буквально все. Поклонники боготворили его. Но в 1992-м Шатунов бросил сцену и уехал в Германию, где изредка пел для тамошних эмигрантов, а по большей части осваивал ремесло звукорежиссера. Между делом подрабатывал грузчиком и посыльным. Во время кратковременного возвращения в Москву работал даже сетевым администратором в банке. Однако без творчества прожить он все же не смог и в начале нового века возобновил гастрольную деятельность.

Мальчику уже за тридцать.

На прошлой неделе Шатунов побывал в Иванове. Как будто и не было десяти лет молчания: па сцене все тот же невысокий мальчик с ямочками на щеках и «рваной» челочкой, в зале — толпа фанатов с белыми розами. Правда, мальчику уже за 30, а среди фанатов попадались мужчины средних лет и женщины бальзаковского возраста. На сцену девочек — фанаток не пускали, и те протягивали певцу цветы снизу. Одну зрительницу — девочку лет семи с большим бантом — Шатунов все-таки подозвал. Взял ее за руку и сказал: “Ёхал я в город невест за будущей женой и вот ее нашел. Ну-ка, пойдем к твоему папе, буду просить твоей руки”
Раздавая автографы, предприимчивый Юра предупредил “На билетах и бумажках расписываться не буду, только на плакатах”. Продажа плакатов в фойе резко возросла. Подходя к краю сцены, он покорно карябал на них маркером свою фамилию, пока скучающий клавишник не начинал новую песню.

Сразу после концерта девушки-фанатки побежали к служебному входу и взяли в кольцо шатуновский автомобиль “BMW”. Надеясь переждать это стихийное бедствие, Шатунов согласился дать интервью. И вот перед корреспондентом “Хронометра” сидит поп-легенда с подростковым голосом, изъясняющаяся на полужаргоне и изредка щеголяющая очень хорошим английским произношением.

Фломастеры вместо “фанеры”?

- Судя по гастролям в Иванове, как будто не было десяти лет молчания…
— Что значит — не было? Они были. Я не уходил из шоу-бизнеса, я просто перестал гастролировать. Аудитория, может, и изменилась, мне-то особо не видно. В меня на сцене пушка светит, я вижу только впереди сидящих. Восторженно они смотрят или уныло — так сразу и не поймешь.
— Юра, а тебе нравится твой голос? Нет желания совершенствоваться?
— А смысл в этом какой? То, что нравится мне, по сути никого не интересует. Потому что есть ряд людей, которые хотят слышать то, что хотят. Мне не нравится вообще все, что я делаю, но это мои амбиции, на которые я должен положить Я должен делать то, что от меня действительно требуется.
— Вы сегодня работали под фонограмму?
— Все работают под фонограмму. Главное, что я умею петь. Я могу работать, как угодно. Дайте мне балалайку, я вам под балалайку спою. Дайте мне два фломастера, я на них
настучу и спою. Другое дело, если бы я не умел вообще ничего, тогда была бы маза задумываться.

Защитите Шатунова!

— Юр, ты сегодня со сцены про невест сказал для красного словца?
— Где-то доля правды в этом есть, маленькая, но есть. Впрочем, свою невесту я уже нашел. Вышла девчушка — такая симпатичная, ужас! Перспективная — вот в чем дело…
— А своей девчушкой не хочется обзавестись?
— Всему свое время. Я не тороплю события. Время точно наступит.
— 30 лет — это все-таки, определенный жизненный рубеж для мужчины…
— Никакой это не рубеж. Жизнь заканчивается в восемьдесят лет. Конечно, может случиться так, что бомба в самолете — и кирдык. Но пока есть еще время. А для мужчины это и вообще проблемы не составляет — пять минут и все готово. Это я где-то вычитал хорошую шутку – “избавлю от месячных — гарантия девять месяцев”.
— Последние события, теракты, какие чувства у тебя вызвали?
— Чувство незащищенности, прежде всего. Я не защищен в той стране, в которой я живу, по которой я езжу каждый день, в которой я работаю. Не защищены все. Ни со стороны государства, ни со стороны правоохранительных органов, ни со стороны даже самого себя, потому что если ты предпримешь что-нибудь для своей зашиты, то будешь виновен. То есть приходится сидеть и ждать, пока придут и дадут тебе в лоб, и быть счастливым при этом.
— А не хочется уехать куда-нибудь в Швейцарию, где этих терактов нет?
— Они есть везде, я тебя уверяю. Я был недавно в Лондоне, там нет урн на улице. Потому что это очень хорошее место, куда можно положить пакет с бомбой. Так работают спецслужбы. В нашей стране этого нет

”Мне нечем понтоваться”

— Юра ты, судя по всему, не тусовочный человек…
— У меня нет на это времени, я лучше посижу в студии, потому что мне это интересно. А тусоваться, бухать, наркотики и все такое — это не мое. На тусовках никаких знакомств не завязывается. Все, что там происходит, — это треп, пафос, понты. Мне нечем понтоваться. Если бы я зарабатывал столько, сколько артисты на Западе, если бы у меня была дача в 8 этажей с залом игровых автоматов и бассейном в 70 метров, тогда я бы мог гордиться тем, что я сам это заработал. Но мне здесь нечем гордиться. Я не добился того, чего хочу. Поэтому я не афиширую то, что у меня есть, — по сути, у меня нет ничего.
— Пожелай что-нибудь для наших читателей.
— Дети, не покупайте наркотики! Становитесь поп-звездами — и вы получите наркоту на шару! Шутка. Это я недавно смотрел фильм, который называется «Love Actually», и там это пожелание высказал пожилой рок-н-ролльщик. Сейчас актуально пожелание крепиться, потому что в нашей стране с каждым днем жить становится все сложнее. Я не знаю, куда все это закатится, я не интересуюсь политикой, но то, что происходит, приходится видеть по любому. Страшно. А что делать? Страну не выбирают…